Наверх
Маруся, 59 - 17 июня 2009 12:48
Отредактировано:17.06.09 12:51
Завидую мужчинам – они могут прекрасно уживаться с глупыми женщинами. Они могут с этими женщинами даже спать. У них встает на дур, представляете? Это ли не счастье?
Мужчины всегда были в шоколаде. За их спиной всегда стояли обычаи, традиции, государство и церковь, само устройство и способ функционирования которых отдавали им предпочтение. Общество всегда приспосабливалось к интересам мужчин. А интересы их разнообразием не отличались: завоевать мир, поесть и потрахаться.
Оттеснив женщин от завоевания мира: «Какая еще наука, милочка? Какая литература, господи прости? Какой бизнес? Сиди дома. Паспорт не получишь!», мужчины доверили им две почетные миссии: радовать господина сексуально и кулинарно. При этом женщинам предписывалось быть красивыми, чтобы, похваставшись перед гостями своим оружием и гончими собаками, можно было продемонстрировать и другое свое удачное приобретение, робко выглядывающее из кухни: «Слышь, Галя... Или как там тебя? Ну-ка поди сюда, покажи товар лицом».
В общем, сплошной каменный век, растянувшийся на несколько тысяч лет. И как-то за этот срок мужчины привыкли к тому, что женщина – это несерьезно. Если от друзей они всегда ждали равного интеллекта, то от женщин не требовали ничего, кроме пирогов и вздохов: «Ого, какой он большой!»
При этом мужчины умудрялись посвящать своим необразованным девушкам поэмы и прочие рыцарские победы. Мужчины умудрялись как-то уживаться с тетками, которые в лучшем случае умели тренькать на пианино да чихвостить горничных. И не просто уживаться – радоваться и умиляться, на их ограниченность глядя. Этим ребятам вполне комфортно было существовать в схеме «я умный, она – женщина».
Только в последние десятилетия неравенство, основанное на чисто биологическом признаке – принадлежности к «правильному» полу, – стало исчезать. Женщины обнаглели: стали получать образование, голосовать, самостоятельно зарабатывать и самостоятельно выбирать мужчин. А некоторые особы пошли еще дальше. Например, я.
В 20 лет, насмотревшись ток-шоу «Я сама» и выучив словосочетание «права человека», я решила, что ни один мужчина никогда больше не будет мною командовать. Хватит, бабками моими накомандовались. Ни от одного мужчины я не буду зависеть финансово и морально. И не будет мужчина в моем доме стучать кулаком по столу с текстом: «Я сказал!» Говорить буду я. И традиционная схема отношений поменяется на уже удобную мне схему: «я умная, а он – мужчина».
Да, знатной дурой я была в 20 лет. Приятно вспомнить. С какого перепуга я решила, что мне будет удобно жить с партнером-дураком? Тайна сия велика есть. Видимо, я решила, что если у мужчин это отлично получалось столько веков, то получится и у меня.
Мне нужно было что-то вроде идеальной жены. Чтобы заботилась обо мне, готовила мне ужины, улыбалась, ничего не понимала в жизни и была приятна глазу. Только – маленький нюанс! – жена моя должна быть мужчиной. Высоким, мускулистым, загорелым – под цвет новой сумочки. Так после вереницы эгоистичных мачо, которые, надо признать, здорово отравляли мне существование, в моей жизни появился мальчик Дима – 90-килограммовый выкормыш матриархата: бабушки, мамы, старшей сестры и овчарки Найды
Мое лидерство Дима признал с большой охотой. Я учила его разговаривать с людьми: «Ты, Дима, зря вчера этому хаму Михаилу Федоровичу ничего не ответил. Он может подумать, что ты не умеешь постоять за себя». Я выбирала ему одежду – без моего одобрения он не решался купить даже носки. Я следила за его питанием – Дима занимался спортом, наращивал мышечную массу, стремился к мужским 90-60-90. (Следила – значит покрикивала время от времени: «Майонез больше не покупай!») В общем, вертела я им так, что приятно было посмотреть. Приятно для меня.
Да и выхода другого на тот момент я не видела. С мачо, как я уже говорила, у меня ни черта не получалось. Мачо хотели рулить. Преимущественно мною. Жесткие, нетерпимые, негибкие, эгоистичные и наглые – такие парни меня раздражали. Я ни за что не выбрала бы себе таких друзей. Так зачем же выбирать таких любимых?
В общем, я жила с Димой. Из одной крайности метнулась в другую. Но только физики в лабораториях видели, как противоположности притягиваются. В человеческих отношениях все иначе. Конечно, отличаться чем-нибудь не так уж и плохо. Хотя бы потому, что двое не могут спать на той части кровати, что у стеночки. Желательно, чтобы один предпочел спать с краю.
Но справиться с катастрофической разностью еще труднее. У нас не получилось. Какое-то время мы заглушали эту разность сексом и борьбой с родственниками, которые в унисон твердили: «Что ты в ней (нем) нашел (-ла)?» Но однажды наступил момент истины.
Это было вечером, в субботу. Я только что прочла рассказ Шукшина «Сапожки» и в слезах и соплях прибежала к Диме на кухню (он жарил блины, этот уникум природы).
– Ты чего?
– Дима, это так... так... Послушай.
Запинаясь и сморкаясь в салфетки, я прочла рассказ еще раз
«…Сергей закурил папироску. Ему показалось, что Клавдя не расслышала цену. Шестьдесят пять рубликов, мол, цена-то. Клавдя смотрела на сапожок, машинально поглаживала ладонью гладкое голенище. В глазах ее, на ресницах, блестели слезы... Нет, она слышала цену. «Черт бы ее побрал, ноженьку! – сказала она. – Разок довелось, и то... Эхма!» В сердце Сергея опять толкнулась непрошеная боль... Он тронул руку жены, поглаживающую сапожок. Пожал. Клавдя глянула на него... Встретились глазами. Клавдя смущенно усмехнулась, тряхнула головой, как она делала когда-то, когда была молодой, – как-то по-мужичьи озорно, простецки, но с достоинством и гордо».
Дима почесал свои мощные переднелучевые:
– И че?
продолжение в ком.
Добавить комментарий
Комментарии: 3
"У них встает на дур, представляете? Это ли не счастье? "
в золотую рамку и на стену !!!!!!!!!
Показать ответы (1)
в золотую рамку и на стену !!!!!!!!!
Интересно, что чувствует бабочка, столкнувшаяся с локомотивом? Наверно, то же самое, что почувствовала я. Приехали.
– И че дальше-то? – повторил локомотив. – Ну купил мужик сапоги женские зачем-то на всю зарплату, жене сапоги эти не подошли, отдали их дочке. А в чем смысл? Чего бумагу на это изводить?
Я не смогла ничего ответить. Как расшифровать волшебство рассказа? Как доказать, что история эта не про обувь, а про любовь? Да и зачем что-то расшифровывать и доказывать тому, который в принципе не врубается?.. Пошел он к черту. Если надо объяснять, то не надо объяснять.
Я поняла. Дима никогда не станет мне близким человеком. Он милый, красивый, забавный. Но чужой. Ему бы «что-нибудь полегче... Типа – Сергей Есенин, армянское радио», а тут я со своей «ипостасью» (С.Довлатов). Дима никогда не «поймет меня как надо» (М.Цветаева). Он не мой Сергей, а я не его Клавдя.
И он меня раздражает. Не могу. Не получилось ужиться с «мужчиной-блондинкой». Даже сексуальное влечение пропало давно от глупости его непроходимой. И спасибо «Сапожкам», что я это поняла. Зачем мне человек, с которым у меня так мало точек соприкосновения? Разве мне так уж хочется быть пожизненным ведущим? Так уж хочется по три часа тратить на то, чтобы разжевать своему ведомому простую мысль? А он все равно не поймет. Не потому, что не хочет, а потому, что он...
– Баран, вот ты кто!
– А ты... Стерва!
Очень точно подмечено. Женщина, примеряющая на себя роль, традиционно приписываемую мужчинам, еще долго будет восприниматься как стерва. И еще долго она будет гадать: почему мне в этой роли так неуютно? Почему я не могу воспринимать своего партнера как деталь интерьера, как милую забаву после трудового дня? Почему я не могу сосредоточиться на глобальных задачах: построить дом, посадить дерево, вырастить сына? Почему мне обязательно нужен еще один пункт – полюбить человека?
Наталья РАДУЛОВА